Festagent поговорил с Кириллом Адибековым подробно о фестивале «2morrow»:
о новых программах, господдержке и о переезде на другое место, также о других российских фестивалях и о нелегком пути начинающего режиссера.
Кирилл Адибеков — куратор программы «JvdK/FvdS. Ретроспектива в становлении» на кинофестивале «2morrow/Завтра».
Изменения в фестивале за последние годы
Я могу прокомментировать только три последних фестиваля, начиная с 2011 года, в создании которых я участвовал. Сейчас на фестивале представлено несколько программ, где кураторы действуют абсолютно независимо от какой-либо инстанции, которой может не понравиться их выбор. Среди нас есть некая договоренность и понимание того, что мы все единомышленники, мы понимаем его демократическую составляющую, которая поддерживает независимый кинематограф с его разными направлениями.
Уже в прошлом году был один приглашенный художественный руководитель, который составил две конкурсных программы. Он был в курсе того, что делают остальные, но не пытался на это влиять. У каждой программы, включая две конкурсных, был свой куратор, который предлагал свое видение на отбор фильмов. В этом большая заслуга Оли Дыховичной, директора, и Ангелины Никоновой, продюсера, которые пригласили именно таких кураторов с таким взглядом и дали каждому карт-бланш.
С подачи Антона Мазурова, который был главным отборщиком в 2011 году, появились две независимые программы. Это была моя программа и программа ребят, которые делают Beat Film Festival. В этом году они стали еще более независимыми, но при этом сохраняется их общее видение кино на данный момент.
Почему программе фестиваля мало русских фильмов?
Есть фестивали разных типов. «Кинотавр», например, структурирует определенным образом производство и дистрибуцию фильмов. Сначала проект приезжает на питчинг, то есть, он становится продуктом. И на следующий год этот проект получает финансирование после питчинга. Далее он приезжает на фестиваль в качестве готового фильма и занимает там какое-нибудь место. Вот такой фестиваль является структурообразующим для кинематографа, потому что кинематограф — это не только показ фильмов, но и их производство. Такой фестиваль, как «2morrow» не является структурообразующим, вернее, только с этого года и только в очень определенной области он стал таким.
Фестиваль начал делать довольно интересную программу, которая называется «Офсайд». Это кино из российских регионов, в основном, из северо-восточных и восточных, где существует, оказывается, своя киноиндустрия. Например, в Бурятии энтузиастами снимаются фильмы, которые выходят в местный прокат в обход привычного нам кинобизнеса. Что им может предложить фестиваль? Он предложил им московскую площадку, причем, конкурсную с этого года. Их фильмы сразу увидят несколько человек, которые занимают ключевые позиции в киномире.
Есть другой инструмент развития, который был продемонстрирован мною в 2014 году. Я сделал первую ретроспективу работ Артура Аристакисяна в России. Это развитие другого рода, не в смысле делания новых фильмов Артура, а в смысле развитие кинокультуры зрителей. Я думаю, такая программа, тем более в довольно неожиданном сочетании с фильмами португальского режиссера Педру Кошты, дает зрителям новый взгляд на какие-то вещи. Я делаю это не только и не столько, как куратор, а как человек, который занимается кино во всех его проявлениях. Для меня это также способ познания мира и способ пробить какой-то новый путь к пониманию того, что нужно делать в кино.
Как выбирать фестивали начинающему режиссеру?
Нужно ориентироваться на фестивали, которые являются инструментами. Производственные фестивали являются проходными воротами, чтобы показать фильм и вернуть затраченные деньги или их часть, продав права на его использование. Если ты снял фильм, который нигде не прошел, то шансы на получение денег в любой форме: в форме меценатства, государственной или фондовой поддержки, в форме копродукции — уменьшаются.
Поэтому надо отправлять фильмы на фестивали, которые являются площадкой для дальнейшего кинопроизводства. Я за это и люблю такие сайты, как festagent.ru, потому что он структурируют этот отдел киножизни, в котором многое происходит довольно хаотично. Приоритет у меня, как у режиссера, всегда на стороне фестивалей, которые могут дать мне возможность снимать дальше прямо или косвенно, где мой фильм могут увидеть продюсеры, отборщики, профессионалы индустрии, чтобы я мог потом ссылаться на это. Я уже сейчас сталкиваюсь с тем, что, находясь в поисках денег на новый документальный фильм о Выборге и о творчестве Алвара Аалто, я понимаю, что прошлый фильм, участвовавший в Роттердамском фестивале, дает мне небольшие преимущества. Если ты хочешь снимать дальше, ты можешь ссылаться на свои работы.
Фестиваль же — это такая точка, в которой во времени и в пространстве пересекаются разные люди, соотносящиеся с кино. Если человек приезжает и представляет свой фильм, который туда отобран, это момент, во-первых, непосредственной коммуникации со зрителем, а во-вторых, это личные связи. А личные связи образуются только тогда, когда вы приезжаете сопровождать ваш фильм. Когда вы просто приезжаете на фестиваль, это просто момент вашего присутствия, момент вашего общения с людьми. Но когда вы приезжаете со своим фильмом, к вам уже другое отношение: вы сразу попадаете на все мероприятия, закрытые или полузакрытые, и вы постоянно находитесь в общении с людьми, работающими в этой индустрии. И это общение должно быть использовано для накопления символического капитала. Эти личные связи решают на самом деле миллион вопросов.
Какие российские фестивали нравятся вам?
Мне очень нравится фестиваль «Послание к человеку». Это один из самых серьезных фестивалей, какие я знаю в России, по своему моральному императиву, по своей направленности и по тому, как происходит отбор. Я смотрю на их программы и понимаю, что это действительно хороший современный фестиваль, в отличие от многих других. Он абсолютно интернациональный, а не провинциальный, он абсолютно современный фестиваль по своему мышлению. На этом я закончу и больше не буду называть то, что мне нравится, потому что я не хочу перечислять маленькие фестивали, фестивали, которые появляются на один-два года, и не хочу традиционно ругать большие фестивали. Что толку говорить про Московский кинофестиваль!? Они после прошлогодней критики пытаются что-то сделать, но это левиафан, который порочен в самом корне. Это как вопрос о том, как нужно было реформировать Советский Союз, чтобы он не развалился и не случился такой дикий коллапс. Очень хорошо рассуждать постфактум. Когда мы говорим о том, что нужно было сохранить социализм в какой-то форме, разобраться с плохим и восстановить хорошее, то я понимаю сейчас отчетливо, что на тот момент это было невозможно. Так и реформировать махину Московского фестиваля невозможно.
Нет, мы очень далеки от такого понимания современности, то есть, от внедрения цифровых технологий, хотя процесс идет. По-моему, на «Кинотавре» такое было. Они устраивали онлайн-показы, или я путаю. Я думаю, если это и произойдет, то «Кинотавр» будет первым, кто это сделает. Находясь в позиции главного российского индустриального фестиваля нововведения происходят именно на нем или на подобных, потому что такие фестивали чувствуют современность, они, как бы, внутри механизма. Это происходит не от эстетических предпочтений, а от вполне ощутимых конкретных физических и технологических потребностей, когда они понимают, что, допустим, Video on Demand — это вещь, которая способствует развитию фестиваля, то они это сделают тут же. Это вопрос не денег, а вопрос функционирования фестиваля. Но мы отстаем в этом плане очень сильно. У «2morrow» всегда были мысли о том, что нужно делать что-то на подобие медиатек, но, к сожалению, ни бюджет фестиваля, ни его размах, ни количество людей, на нем работающее, не позволяют этого сделать. Чтобы разработать такую вещь, нужен бюджет, сформированный за долго до начала фестиваля, чего у нас в частности, да и, в общем, в России, не происходит. Понимаете, когда вы получаете деньги в последний момент перед фестивалем и есть уже определенные обязательства, это просто авантюра делать какие-то сложные технологические штуки.
Интервью: Евгений Синева, подготовил Иван Бутенко.
Читайте также:
